В этой статье мы попытаемся принять
сторону в споре, который недавно разгорелся в Соединенных штатах, но
есть опасность, что он примет глобальный характер. Его результаты могут
стать решающими не только для американского образования и культуры, но и
для всего „цивилизованного мира“. Речь идет о нашумевшем напоследок
процессе, при котором группа родителей из городка Доувер в штате
Пенсильвания дали под суд совет местной школы. Родители воспротивились
решению школьного совета при преподавании биологии наряду с теорией
эволюции рассматривать и так называемую теорию „интеллигентного
дизайна“. Их претензии состояли в том, что такая альтернатива –
религиозная и нарушает конституцию США, согласно которой преподавание
религии в школе запрещено. Процесс закончился победой родителей –
федеральный суд объявил теорию „интеллигентного дизайна“ теологической
(т.е. „не научной“) концепцией.[1]
На первый взгляд в споре о происхождении
живых существ и человека консервативные христиане противостоят
преподавателям и ученым с натуралистическими убеждениями. Но не имеет ли
этот спор и более далекую перспективу, касающуюся всех людей? Если
Дарвин прав, тогда все – от формирования космических систем до
зарождения жизни и ее эволюции – является следствием самоорганизации
материи.[2] В конечном счете Вселенная, как и всякая форма жизни в ней
обречены на смерть и самый лучший выход для нас остается “есть и пить,
потому что завтра умрем“ (І Кор. 15:32). Но что последует, если на
мгновение допустим, что прав голгофский Страдалец? Тогда Его крест
превращается в демаркационную линию для всето челове;ества – одним
вечная жизнь, а другим… Не окажется ли, что все мы в одном отборе,
поскольку истина о мире одинаково важна и действительна для каждого из
нас?
К чему стремится наука?
Как бы парадоксально это ни звучало, но,
по словам одного моего знакомого астронома, “именно ученые с
христианскими убеждениями создали так называемый „методический
материализм“, который применяет наблюдение и эксперимент и отдает
предпочтение естественным объяснениям феноменов природы“. Деятели
просвещения, боровшиеся с Церковью, а затем и ряд атеистически
настроенных мыслителей постепенно превратили этот подход в
идеологический, т.е. поставили знак равенства между материализмом и
наукой. Но осмелимся отметить, что задача науки скорее не столько в
нахождении естественных причин явлений, сколько в раскрытии объективных
истин о вещах в действительности.
Давайте рассмотрим классический пример
часов Уильяма Пейли. Какой-то умелый мастер изобрел первые (карманные)
часы, но потерял его, гуляя по лесу. Вы натыкаетесь на красивый,
сделанный из меди предмет, открываете его и внимательно рассматриваете
его части. В конце концов понимаете, что все его механизмы настроены
так, чтобы он с большой точностью показывал время. Тогда вы решаете
показать находку вашему знакомому профессору, чтобы он объяснил вам, как
она возникла. Находите его в кабинете, разговаривающим со своим
коллегой. После долгих размышлений, он начинает свое объяснение так: „Вы
открыли эту вещь в природе, следовательно она ее и создала. Этот
предмет возник в результате продолжительной и сложной эволюции меди“. И
теория начинается: „В начале Земля формировалась как планета в
гигантском газово-пылевом облаке, который уплотнялся … и была разогрета
до тысяч градусов. При ее медленном остывании медь выделилась из других
веществ в виде чистого металла вследствие различия в их точках
отвердевания… Особый вид кристаллизации привел к тому, что атомы меди
образовали различные пружинки, зубчатые колесики, винтики, циферблаты и
стрелки. Первичная материя была полна ими…. Сложным образом они
группировались в часовой механизм и в результате чего-то похожего на
„естественный отбор“ оставались существовать более точные, пока не
получился этот вид, который очень точно определяет время“.
“Но возможность случайного образования
этого предмета в природе пренебрежимо мала, – возражает другой
профессор, – почему в таком случае не допустить, что он был изготовлен
разумным создателем?“
Что получается на практике? Если
критерием научности является нахождение естественных причин
происхождения всего, тогда первое объяснение научно, но неверно. А
второе – верно, но не научно.[3]
Поэтому не лучше ли принять, что в
сущности задачей науки является открытие объективной истины? Тогда все
расставляется по своим местам. То есть там, где действуют природные
явления и законы, вещи будут объяснены с их помощью, а там, где
имеломесто интерригентное вмешательство, оно должно быть признано.
Стрелки часов движутся посредством эластичной силы пружины, но сами часы
не появились в результате „сложной эволюции „меди“. По аналогии все
процессы в природе имеют естественные причины, но она как целое не
является ли делом искусного Творца?
Если мы не можем доказать наличие Божественного интеллекта, как тогда подтвердим наличие человеческого разума?
А сейчас постарайтесь войти в роль
гениального ученого. Вы сделали великое открытие, на базе которого
сконструировали, например, двигатель, с очень высоким коэффициентом
полезного действия. Вы представляете свою теоретическую разработку и
модель двигателя в соответствующую патентную комиссию на одобрение. Вам
говорят, что назначат подходящего эксперта, который рассмотрит вашу
работу. После соответствующей проверки вы с глубоким удивлением слышите
от него следующее:
– Теоретическая постановка правильная и
не противоречит природным законам. Практические испытания также
показали, что двигатель действительно обладает указанными качествами. Но
мы не можем быть уверенными, что все это ваше дело, потому что могло
стать случайно.
– Как это? – недоумеваете вы.
– Очень просто. Например, возможно ваш
кот ходил по клавишам вашей пишущей машинки, в результате чего на бумаге
появилась идея этого изобретения. Возможный взрыв в вашей мастерской
также мог стать причиной появления представленного двигателя.
– Что вы такое говорите? – все больше
возмущаетесь вы. – Не понимаете ли, что обладая интеллектуальным
потенциалом и физической способностью создать эти вещи, вероятность
того, что я их автор, составляет сто процентов? А вероятность их
случайного осуществления пренебрежимо мала. Кроме того, есть много
свидетелей, которые видели, как я работаю над ними.
– Видите ли, возможно события, на
которые я вам указал, случились раньше этого. Вы только повторили все
перед другими людьми, чтобы уверить их, что вы истинный изобретатель
машины.
– Чтобы осуществилась ничтожно малая случайность, необходимо длительное время, – не отступаете вы.
– Не обязательно. По теории вероятности
она может реализоваться и с первого раза. Более того, при современном
представлении о мультивселенной не существует никаких проблем для
случайного появления любых предметов в некоторых мирах.
Выслушав внимательно обе стороны, комиссия постановила:
– Пока существует даже ничтожная вероятность того, что все стало случайно, мы не можем быть уверены в вашем авторстве.
Тогда вам в голову приходит блестящий ответ:
– В таком случае вы наверное скажете,
что и все достижения человечества, которые считаются продуктами нашей
сознательной деятельности, может быть возникли случайно. Согласно вашей
логике, люди, претендующие на их создание, должны отказаться от своих
авторских прав, от званий, и вернуть полученные вознаграждения. Согласны
ли вы сделать это?
Бог – Тот, Кто категорически заявляет,
что Он сам является автором создания. При этом все Его „изделия“ –
атомы, небесные системы, живые организмы и т.д. неизмеримо сложнее
любого произведения человеческого разума. По этой причине и возможность
их случайного возникновения неимоверно меньше. Материалисты, однако,
всегда стремились распространить мнение, что раз существует даже
бесконечно малая вероятность случайного возникновения мира, то это
обязательно осуществилось на практике. Поэтому, по мнению большинства из
них, ни в коем случае нельзя принять, что мир создал Бог. С одной
стороны они не имеют никаких надежных фактических доказательств
эволюционного происхождения Вселенной, жизни и человека, а с другой – и
возможность такого развития совершенно ничтожна, Несмотря на это, они
требуют от современной общественности беспрекословной веры в их
„теории“. Но согласны ли они, чтобы их самих мерили той же мерой? Раз
есть вероятность, что достижения нашей цивилизации случайные, то,
согласно вышеуказанным рассуждениям, нельзя доказать, что они вообще
что-то создали. Но если так, тогда какие же это ученые? И можно ли в
таком случае им верить? С другой стороны, раз не существует никаких
надежных доказательств в пользу натурализма, значит его надо принимать
на веру, что делает его своеобразной формой религии.
Возможные причины
„Интеллигентный дизайн” некоторые
объявляют псевдонаукой, поскольку признание возможности
сверхъестественного вмешательства равносильно отказу от познания.[4]
Действительно, когда Бог совершает
чудеса, они связаны с некоторым нарушением природных законов, вследствие
чего подобные явления не могут быть повторены и изучены в наших
лабораториях. Создание пространственно-временного континуума ex nihilo
является резким нарушением закона сохранения энергии и из-за
недоказуемости этого акта философы вынуждены принять первичность
сознания или материи в виде постулата. Человек производит изделия,
которые не могут возникнуть посредством естественных процессов, но в то
же время наша деятельность находится в согласии с природными законами. В
некоторых случаях Бог делает то же самое и это позволяет нам применить
метод аналогии в поиске ответа на вопрос о происхождении мироздания.
Приведем большую цитату из статьи американского физико-химика и историка науки Ч. Такстона:
„Эмпирическая наука теоретически
признает как естественные, так и интеллигентные причины. Хотя как
естественные, так и интеллигентные причины устанавливаются посредством
опыта, современная эмпирическая наука о природе обычно признает только
естественные причины. Это предрассудок со стороны ученых или какой-то
заговор по устранению интеллигентных причин? Ни в коей мере. Наука
допускает любую причину, естественную или интеллигентную, о которой
говорит однородный чувственный опыт. В истории современной науки,
однако, однородный опыт связывает только естественные причины с
закономерно повторяемыми событиями. Вот почему мы не включаем в науку
интеллигентные причины. Но это не запрет. Если интеллигентные причины
можно было бы связать с повторяемыми событиями, то они были бы
допустимыми в науке.
Нет оснований приписывать причину –
естественную или интеллигентную – какому бы то ни было явлению в
качестве заместителя однородного опыта.[5] В качестве примера
предположим, что мы детективы, расследующие смерть человека. Убийство ли
это или естественная смерть? Мы предварительно не знаем ответа. Нужно
расследование случая. Если какой-то детектив уже в начале своего
расследования объявил, что человеческая смерть может быть только
естественной, мы бы возразили, что это обуславливает неправомерные
ограничения на возможные причины. Раз мы надеемся установить посредством
нашего расследования вызвана ли смерть интеллигентной причиной
(убийством) или была естественной, то нам необходим метод работы,
одинаково открытый для обоих объьяснений. Нам нужен метод, который
позволит установить с возможно наибольшей вероятностью, что же в
сущности случилось.
Как видим, во всей истории
экспериментальной науки повторяемые события связаны с естественными
причинами. Другие события, особено такие, как возникновение чего-то, не
являются повторяемыми и могут быть уникальными Нам нужна методология,
которая может преодолеть априорную связь с причиной и которая даст нам
критерии для одновременного рассмотрения случающегося по естественной
причине и случающегося по интеллигентной причине.
Аналогия
Как мы могли бы принять решение в пользу
интеллигентной причины для некоторого события в прошлом? В принципе для
установления интеллигентной причины мы используем тот же метод, который
используем и для естественной причины, т.е. однородный чувственный
опыт. Это так называемый метод аналогии.
В ХІХ в. астроном Джон Гершел
дополнительно развил метод аналогии: „Если аналогия между двумя
явлениями очень близкая и поразительная и в то же время причина одного
очевидна, то едва ли возможно отвергнуть наличие аналогичной причины и
для второго явления, хотя это само по себе не очевидно» Ученые
рассчитывают на этот метод уже более 150 лет. Огромный успех науки
является хотя бы частичной его аттестацией…
В качестве наглядного примера для метода
аналогии рассмотрим археологию. Принцип аналогии часто используется в
археологии для определения того, имеет ли одно или другое открытие
интеллигентную причину. При этом рассуждения следующие: В современной
жизни мы видим ремесленника, делающего керамические изделия.
Следовательно, когда мы при раскопках какого-нибудь кургана в
Месопотамии обнаружим разбитый горшок, то можем заключить, что произвел
его такой же ремеслнник – гончар…
Между прочим, такой же аргументации
придерживаются и астрономы, когда ищут в Космосе разумную жизнь. Это
обычная практика для коллективов в НАСА, когда они обрабатывают данные о
планетах и их лунах. Эти коллективы используют различные критерии для
признания доказательства разумной жизни на планетах – наличие
какого-нибудь отличительного знака на продукте с разумным источником.
Астроном Карл Сейган утверждает, что
даже одно единственное послание из космоса установило бы существование
внеземной жизни. Он пишет: „Есть и другие, которые верят, что наши
проблемы разрешимы, что человечество находится еще на стадии детства и в
недалеком будущем мы вырастем. Одно единственное послание из Космоса
показало бы, что возможно пережить такое технологическое юношество.
Цивилизация, которая посылает такие сигналы, все же уцелела.“[6]…
Если мы действительно обнаружим
радиоволны с характерными чертами послания, нет ли у нас основания
считать, что их источником является разумное существо, ссылаясь на
аналогию с посланиями, о которых по опыту знаем, что они исходят от
разумных существ, а именно людей? Другими словами, метод аналогии мог бы
регистрировать не только человеческую, но и общую интеллигентность.”[7]
Применение метода аналогии
В статье „Прощай, Дарвин!” мы уже
установили три принципа невозможности возникновения мироздания по
естественным причинам. Но возможно ли, чтобы творческая деятельность
мыслящего и активного существа соответствовала этим принципам?
Первое. Обеспечение подходящих
параметров для работы одной системы сравнительно легко исполнить. Мы
предварительно вычисляем оптимальные условия протекания производственных
процессов, после чего настраиваем приборы для поддержания их
постоянными. Аналогичным образом выбраны и застопорены необходимые
константы, законы и взаимодействия для функционирования Вселенной, живых
существ и человека.
Второе. Сам по себе футбольный мяч не
может изменить свое состояние покоя или направление своего движения. Но
игроки могут придать ему определенную скорость и направление согласно
своему желанию. Таким же образом не существует и никакого препятствия,
чтобы разумный и всемогущий Творец после создания небесных тел «запустил
их по своей орбите» (согласно выражению Ньютона) [8]. Если проследить
траекторию мяча, не учитывая, однако, его взаимодействие с футболистами,
тогда мы зарегистрируем нарушение законов сохранения импульса и
гравитации. Таким же образом в космических системах кажутся нарушенными
динамические законы (импульса, а в скрытом виде – и гравитации),
поскольку не признается внешнее интеллигентное вмешательство (которая
просматривается и в чудесной гармонии в организации тел).
Для интеллекта не представляет никакого
труда реализовать процессы с бесконечно малой вероятностью
осуществления. Автомобиль – произведение нашего разума. Может ли он
возникнуть в результате природных стихий? Рассмотрим тольку одну часть
двигателя – например готовый цилиндр. Какова вероятность случайного
возникновения поршня для него с подходящей формой и размерами?
Элементарные рассуждения показывают, что она составляет (1/∞)2, потому
что существует бесконечное множество и форм, и размеров. А если цилиндр
также должен появиться аналогичным образом и оба элементы должны быть
сочленены, и система должна работать, тогда общая вероятность такого
события составит (1/∞)4, т.е. меньше «абсолютного нуля». Инженер,
однако, без особых усилий из бесконечного числа возможностей может
определить подходящие параметры и, произведя определенные расчеты,
сконструировать вышеуказанные изделия. (Мы все же редко осознаем
необыкновенные способности нашего ума!). Вероятность появления всемира
также имеет порядок 1/∞ в некоторой степени, но дальнейшее построение
окружающей нас действительности гораздо сложнее. То есть для
сознательного Бога имеется 100%-ная возможность сотворить мир, в то
время, как для слепого случая («часовщика» – по выражению Р. Докинса)
нет никакой перспективы справиться с подобным заданием.
Третье. Давайте на мгновение примем, что
не знаем, как появились автомобили. Однажды приходим в автосалон, где
представлены радличные марки легковых машин – от первых до последних
моделей. Какой вывод мы сделаем, если будем исходить из современных
научных предпосылок искать только естественные причины происхождения?
Имея в виду все более усложняющуюся организацию, мы можем предположить,
что все это разнообразие форм получилось в результате продолжительной и
сложно разветвляющейся эволюции. То есть сходство в их устройстве и
функциях может заставить нас прийти к совершенно неправильному
заключению. Если, однако, будем следовать другой логике, то придем к
выводу, что даже такие простые системы не могут возникнуть посредством
случайных процессов (и естественного отбора!), и необходима
целенаправленная интеллигентная деятельность. В таком случае, почему не
допустить, что растения и животные также „созданы по своим видам“ –
вывод, который подтверждается полным отсутствием переходных форм.
В одном известном пассаже своей книги
„Диалоги по естественной религии“ философ Дэвид Юм, живший в ХVІІІ веке,
которого совсем нельзя упрекнуть в пристрастии к христианству,
рассуждает об аналогии между человеческим и Божественным разумом.
Клинтес, один из героев его книги, говорит: „Оглянитесь и посмотрите на
окружащий мир. Вникните в его целостность и в каждую отдельную его
часть. Вы откроете, что он не представляет ничего иного, как огромную
машину, разделенную на бесконечное число более мелких машин, которые в
свою очередь подлежат последующему разделению до степени, не поддающейся
человеческому восприятию и способности проследить и объяснить. Все эти
разнообразные машины и даже самые миниатюрные их части согласованы между
собой с точностью, вызывающей восторг каждого, кто когда-либо
всматривался в них. Внимательное приспособление средств к целям во всей
природе напоминает, хотя и многократно превосходит, произведения
человеческого … ума. Поэтому, т.к. следствия подобны , приходим к
заключению… что и причины подобны, и что Автор Природы каким-то образом
подобен человеческому уму, хотя обладает неизмеримо большими
способностями, пропорциональными величественной работе, которую Он
совершил.“[9]
Британский астроном Джеймс Джинс далее
развивает этот тезис в соответствии с точкой зрения науки начала ХХ
века: “Явления во Вселенной происходят не в соответствии с механическими
принципами, как считалось ранее, а в согласии с чисто математическими
принципами. Сравнение природы с огромной машиной неправомерно, т.к.
поток научного познания говорит о немеханической действительности.
Вселенная начинает походить больше на великую мысль, чем на великую
машину. Раз мир это мир мысли, то это должна быть мысль некоторого
Существа, Которое думает, и Его творение должно было быть актом мысли
этого мыслящего существа. Мы, ученые, начинаем думать, что Творцом и
Правителем в царстве материи является Дух. Современные научные теории
заставляют вас рассуждать о Создателе мира, который работает вне времени
и пространства. Вселенная дает нам доказательства о наличии
контролирующей силы, которая работала с определенной целью и не имела
ничего общего с человеческим умом“[10]
О том же говорит и Альберт Эйнштейн (а
также ряд других ученых): „Каждый, кто серьезно занимается наукой,
постепенно убеждается, что в законах Вселенной проявляется Дух; Дух,
Который бесконечно могущественней духа человека и перед лицом Которого
мы, с нашими скромными возможностями, должны смириться. Таким образом
научные исследования приводят к специфическому религиозному чувству,
которое достаточно сильно отличается от наивной религиозности“ [11]
Ричард Левонтин, генетик из Гарвардского
университета, признает, что натурализм внесен в науку искусственно: „Не
то, чтобы методы и институты науки вынуждают нас каким-то образом
принимать материальное объяснение феноменального мира, напротив – так
как мы априори принимаем материальные причины, то вынуждены создавать
исследовательский аппарат и понятия, которые производят материальные
объяснения…“[12]
Поэтому не наступило ли время разорвать
установленную натуралистическую парадигму и принять, что объекты и
явления в природе также могут иметь интеллигентную Причину своего
генезиса?!
“Ловит мудрых в их лукавстве“ (І Кор. 3:19)[13]
Натуралисты допускают, что возможно есть
очаги жизни и на других планетах в космосе. Исследователи по проекту
SETI ищут сигналы от интеллигентных существ в космосе. Космические
корабли, направленные за пределы Солнечной системы, несут
фонографическую запись в качестве послания к галактическим братьям по
разуму. Многие ученые даже склонны считать нашу биосферу экспериментом
технически развитой внеземной цивилизации.
Но здесь возникает трудно объяснимое
противоречие. Те самые авторитеты, которые категорически против
Божественного происхождения (и объявили всякое такое учение не научным),
с готовностью принимают возможность интеллигентного вмешательства
другой цивилизации?! Блез Паскаль спрашивает: “Почему так много людей не
верят в Божественные истины? Потому ли, что они не доказаны?“ И
отвечает: „Нет, потому что они им не нравятся“.
Мы все время задаем себе вопросы “кто
мы?”, “откуда пришли и куда идем?“. Популярная газета объяснила однажды
это сильное желание ответов: „Некоторые допускают, что какой-то
внеземной интеллект послал огромные потоки кодированной информации,
виртуальную галактическую энциклопедию, содержащую прозрения
относительно происхождения Вселенной или бессмертия“.[14] Человек
отчаянно нуждается, чтобы кто-то ему сказал, откуда он произошел и как
может достичь бессмертия.
Как отмечают другие ученые: “Один
бесконечный Интеллект уже послал „потоки“ информации, одну „всемирную
энциклопедию“, касающуюся того, откуда мы пришли, кто мы, для чего мы, а
также прозрение относительно бессмертия – и она не закодирована! Она
раскрыта Тем, Кто создал все, и она переведена на почти все языки
планеты. Это – Святая БИБЛИЯ“.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] Решение суда вышло в конце декабря 2005 г., а статья написана несколькими месяцами позднее – весной 2006 г.
[2] См. прим. 1 в статье „Прощай, Дарвин!“:
[3] Если найдется читатель, который
считает, что все появившееся в результате интеллигентного дизайна легко
распознать, то спросим его: по какому критерию? Например, клеточная
бактерия, самая простая форма жизни имеет гораздо более высокую степень
организации, чем механические (электронные) часы. Что из них является
делом разумного создателя а что – игрой химических молекул?
В ряде областей необходимо создать ясные
правила, позволяющие разграничивать продукты сознательной деятельности.
Как иначе определить, что какой-то камень был режущим орудием
„прачеловека“, а не просто куском скалы с причудливой формой. Или,что
пойманные радиоэмиссии из космоса несут послание? И почему этот подход
считается антинаучным?
[4] Интеллигентный дизайн (англ.
Intelligent Design, ID) воспринимается как более легкая форма
креационистического учения, потому что пытается деликатно обратить
внимание читателя на разумный план в построении пророды, не акцентируя
на том, Кто и как его реализовал.
“Интеллигентный дизайн” рядом социологов
и философов науки считается “наукообразной теорией”, которая не
подкреплена серьезными доводами, не задает научную программу и не имеет
возможности экспериментальной проверки.
Нужно признать, что вышеприведенное
выражение в известной степени основательно. Большинство аргументов
создателей “Интеллигентного дизайна“ были опровергнуты оппонентами,
принадлежащими к лагерю противников. Что касается целей и задачи, мы
уверены, что его сторонники могут в недалеком будущем разработать лучшую
научную программу действия (все же это движение существует недавно).
Предложение эмпирически проверимых космологических моделей Сотворения –
вопрос времени, а данные, полученные от современной спутниковой
аппаратуры, вскоре дадут нам достоверную научную гипотезу.
[5] Дэвид Хьюм вводит в оборот выражение
,,однородный опыт” (uniform experience). Под ним он имел в виду то, что
я называю однородным чувственным опытом, объективным опытом пяти
органов чувств, а не субъективным или религиозным переживанием. (прим.
авт. – Ч. Т.).
[6] Carl Sagan, Broca’s Brain, 1979. New York: Random House, p. 275
[8] Библия говорит нам, что мы сотворены
по “Божиему образу и подобию”, поэтому есть известная аналогия между
нашими собственными разумными и Его действиями. Но Он не является «нашим
образом и подобием» и поэтому Ему не надо «рук», чтобы совершить одно
или другое.
Бог есть Дух (Ин. 14:26) и Он
трансцендентен (вне материального пространственно-временного
континуума), а также имманентен (вездесущ), т.е. Он присутствует всегда и
всюду отдельно и незамисимо от всего.
Согласно Св. Писанию, создание и
объединение небесных тел в красивые системы произошло по заповеди Бога
(как впрочем и все остальное).
[9] Основными чертами философии Юма
являются скептицизм и натурализм. Он является одной из самых влиятельных
личностей шотландского просвещения. Указанная цитата явно появилась в
результате его какого-то моментного прозрения, потому что не вписывается
в контекст его остального творчества.
[10] Попов, С. „ЗАЩО ВЯРВАМ В БОГА”, София, 1992, стр. 35, 36.
[11] ЭЙНШТЕЙН, цитированный в “Albert Einstein: The Human Side” by Dukas and Hoffmann, Princeton University Press, 1979, 33.
[12] Richard Lewontin, New York Review of Books, January 9, 1997
[13] Цитата из Протестантского перевода Библии от 1940 г.
[14] Union-Tribune, San Diego, California, 5 November 1993.
Статья содержит отдельные пассажи из книги “Вяра и наука”
